Почему-то мне всегда везло, как утопленнику, с начальниками. Мои армейские начальники заслуживают не отзыва, а целой книги, потому что их было много, из разряда "каждый суслик - агроном". Я хочу вам поведать о начальнике из моей гражданской жизни, редакторе районной газеты, в которой мне "посчастливилось" проработать более двух лет. Естественно, обойдемся без имен и фамилий, а также названия газеты, где я трудилась сначала оператором набора и верстки и по совместительству корректором, затем - ответственным секретарем. Начальника своего назову Ф., все же совсем никак его не называть не получится, провались он...
Попала я туда случайно, наткнувшись на объявление в газете. Там было написано, что требуется сотрудник с высшим филологическим образованием, никаких подробностей - что это, куда, чего... На тот момент у меня был не самый лучший период в моей жизни, трудилась в детском саду, получала свои копейки и проклинала все на свете, мечтая найти себе приличную работу. Нет, я не сидела на месте, ожидая, когда на меня свалится манна небесная в виде хорошего трудоустройства с хорошей зарплатой. Я искала, обзванивала все предприятия, подключила всех знакомых, и в результате нашла. Сама. Без всяких знакомых. Я тут же откликнулась на объявление, выяснила, что это газета, куда меня сразу же пригласили на собеседование. Не прошло и пяти минут разговора, как мне торжественно было объявлено, что я принята. Я слабо сопротивлялась, пытаясь объяснить, что о профессии верстальщика я не имею ни малейшего представления и вообще с техникой не в ладах и вообще я лучше пойду домой. "Мы вас всему научим, вам у нас понравится", - заявил с апломбом новоиспеченный начальник. И я ему поверила, дура.
Однако в садике меня отпускать не собирались, заставили отрабатывать 2 недели, новый начальник меня терпеливо ждал. И вот я на новом месте. Коллектив прекрасный, небольшой, сплоченный, чисто женский. Я очень быстро со всеми сдружилась, но моими подругами, как не странно, стали не мои ровесницы, а женщины-пенсионерки. Совершенно чудесные дамы, я им очень благодарна за то, что они меня многому научили и вообще приняли под свое крыло как дочь. Мы до сих пор дружим, виртуально, конечно. Вот они-то и пытаись мне открыть глаза на то, в какой вертеп я попала. А это оказался натуральный вертеп и дурдом.
Я оказалась легкообучаемой, верстала газетные полосы с легкостью и даже каким-то прям там талантом, который в себе ранее и не подозревала, меня все устраивало. Зарплата была в разы больше, чем в детском саду, естественно. Я вздохнула свободно. Это была действительно неплохая работа, достойно оплачиваемая, которая, к тому же, доставляла мне удовольствие. Однако идиллия очень быстро кончилось, не прошло и трех месяцев. Дело в том, что ответственный секретарь, правая рука редактора, ушла благополучно в декрет. Женщина, которую назначили следующим секретарем, сломала руку в нескольких местах. Нужен был секретарь, и выбор Ф. пал на меня. Я пыталась сопротивляться, потому что мое положение меня полностью устраивало, а руководящая должность была мне даром не нужна. Но выбора не было. Вот тут и начался ад.
И вот я - ответственный секретарь. Человек, выполняющий, по большему счету, всю редакторскую работу. Сам начальник с утра до вечера таскался непонятно где, взвалив на меня весь непосильный груз не только творческого руководства (это еще пол беды, но, как бы опыта-то у меня особо не было), но и экономического. К тому же он панически боялся большого скопления людей и встреч с руководством. Я везде ходила вместо него - в районную администрацию, на планерки, выступала вместо него на всяких ответственных мероприятиях. К тому же в моих служебных обязанностях было указано, что я обязана в месяц наваять (стращно сказать - 3 тыщи строк!, ха-ха, сейчас-то я и 20 тыщ в день могу выдать). Тогда меня это повергало в ужас, но я добросовестно таскалась и брала интервью. Доходилась, и по администрациям, и по инервьюируемым. Меня заметили и стали везде звать меня, а не редактора - чего его звать, если его никогда не бывает на рабочем месте, а я всегда вот она. Редактор почуял конкуренцию. Какой ужас, его подсиживают! Вскормил змею на груди! С той поры он начал добросовестно просиживать штаны на работе, никуда меня не выпуская из редакции. Это было очень смешно, но и у меня нервы стали ни к черту.
Ф. стал придираться по любому поводу, лишал то премии, то части зарплаты. У него фишка такая была - черкать ведомости, вырывать пронумерованные и прошитые листы из журналов, чтобы вырвать свой же собственный приказ. Я была в шоке, потому что несколько лет служила в штабе. Как можно выдрать пронумерованный лист? Просто волосы дыбом. Начало конца наступило, когда я собралась в отпуск, ехать в Тамбов. До этого я замещала его какое-то время, он мне пообещал торжественно 6 тыщ (адский заработок), потом явился из отпуска, придрался к какой-то фигне и заявил, что эти самые 6 тыщ он мне не дает. Я ему ответила (к тому времени я его уже не боялась и вообще видала в гробу и белых тапках, так он меня достал), что была уверена в том, что он мне ничего не заплатит и вообще, он так часто меня чего-то лишает, что ему осталось лишить меня только невинности, если бы, конечно она у меня на тот момент была (клянусь, так и сказала). Ф. побледнел, позеленел, покраснел и двинулся на меня... с кулаками. Ей богу, не вру. Я стояла спокойно. Он подошел ко мне, нарушив личное пространство (я называю это расстоянием в пол метра) и начал орать, как резаный, побагровев и брызгая слюной мне на лицо. Че именно орал - даже не подскажу, потому что не помню и сама находилась в состоянии аффекта, но аффект у меня был противоположный - у меня начала отниматься левая рука на нервной почве, так, что я не могла даже согнуть руку.
И такие ситуации были, как оказывается, в редакции не редкостью. Одну сотрудницу он обвинил в воровсте, друглй прищемил руку дверцей сейфа до серьезной травмы, третью выгонял из редакции за шкирку и выкидывая вслед вещи... Плюс ко всему текучка кадров в коллективе была страшная, долго там никто не задерживался, никто не хотел работать с таким руковидителем. Оставались только те, которым абсолютно больше некуда было идти, как те женщины-пенсионерки, с которыми я подружилась.
Если бы я это знала раньше, то сто раз подумала, надо ли мне все это. Но я не знала, поэтому и испытала многие его фокусы на себе.
Вы спросите, почему все терпели его и неужели нельзя было найти на него управу? Нет, нельзя, потому что его жена занимала одну из самых ключевых должностей в городе.
Описываю внешне Ф.: за пятьдесят, лоховской внешности, кудрявые седые волосы с залысинами. Небольшого роста, пузо, толстые конопатые ручищи. Внешне крайне непривлекателен. Одет всегда в одно и то же: костюм столетней давности с короткими штанами-бананами и пинжаком с коротенькими рукавчиками. Подозреваю, что из-зя частой стирки костюмчик подсел. Имелся и другой, летний вариант - светлая рубашка с оторванным карманом и летние, такие же корокие светлые штанишки + сандалии с черными носками.
Еще допишу к внешности: постоянный запах немытого, не вполне здорового, немолодого тела и ядреный аромат протухшего в связи с просроченным сроком годности одеколона неопознанной марки. Адская смесь...
Чем прославился данный индивид:
1. Приставанием к женщинам, зажиманием их в углах - этим и объяснялось мое скоропалительное принятие на работу. Рассчитывал мужик на что-то. Приставал ко всем. Никто на его дебильные приставания не реагировал.
2. Дурацким самодурством Например, не понравилось ему оформление прямой речи. Корректор ему добросовестно перессказывает правила и даже приносит какой-то там словарь. На это наш мудрый редактор корректору говорит: "Значит, выброси этот словарь". В итоге газета выходит с ошибкой.
3. Мочился в раковину в туалете. Дело в том, что когда я только устроилась, туалет в редакции не работал, что-то там было с канализацией. Мы все, как дуры, ходили в туалет на улице, а редактор, не мудррствуя лукаво, справлял нужду в раковину в неисправном туалете, в ракокину, где мы мыли посуду. Об этом меня сразу женщины предупреждали, чтобы я не ставила в многострадальную раковину посуду после принятия пищи. Стоит ли говорить, какая там стояла вонища.
4. Боялся мужиков и никогда не брал их на работу, за исключением водителя редакционного УАЗика. Была бы его воля, он бы и за баранку посадил женщину.
Был такой случай. В то время нашим водителем был мужик, бывший мент, на пенсии. Так вот они с редактором что-то повздорили и водитель вознамерился ему набить морду по-мужски. Ф., напуганный до жути, закрылся в редакии на замок и стал звонить в администрацию охранникам, чтобы они его спасли (я видела это лично). Это было очень смешно и стремно.
5. Постоянно всех всего лишал, не доплачивая доброй половины зарплаты.
6. Любил устраивать "фуршеты", как он их называл, небольшие корпоративные вечеринки на праздники. Попробуй не приди, тогда не видать не то, что премии, но и какой-то части зарплаты. После этих фуршетов редактор пытался кого-нибудь заарканить в свои дон жуанские сети, на моей памяти это у него не получилось ни разу. С тех пор ненавижу слово "фуршет".
7. Перерезанием проводов. Например, не нравится ему, что мы в 40 градусную жару включаем кондционер. Нет, он не выдернет шнур из розетки, он резко подпрыгнет к шнуру и перережет его либо ножницами, либо корректорским ножом (зрелище не для слабонервных). То же прделывал и с городским телефоном, когда ему казалось, что мы куда-то звоним и на него жалуемся.
Достал Ф. меня так, что я написала заявление об уходе, больше мучиться я не смогла. Для меня мое душевное спокойствие гораздо важнее, нежели работа. Дипломатия дипломатией, но когда речь идет о невменяемом и душевно больном человеке, а тут, я бы сказала, налицо шизофрения, то свое собственное здоровье дороже. Так у него еще хватило наглости уговаривать меня вернуться.
Короче, хотите верьте, хотите нет, это только малая часть того безобразия, которое я имела честь видеть. Тут вам и подлоги, и устройство на работу психически больных и социально опасных людей (со второй группой инвалидности, психическое заболевание, когда человек на всез бросался, фильм ужасов, не меньше), и чего там вообще только не было. До сих пор этот редктор работает, живее всех живых, а стольким хорошим людям он свинью подкладывал. Благо, хоть никому жизнь не сломал, не в его это компетенции. Дай Бог ему здоровья и долголетия.
Это я вам на всякий случай рассказываю и рекомендую наводить справки о своих будущих работодателях, чтобы не попасть в такую ситуацию, как я.